Отпуск был просто прекрасен. Мы провели неделю в горах Адыгеи и три дня на Черном море.
Ссылки: все фотографии, всё видео, трек от Ози (3 MB), трек для Google Earth (1,1 MB).
Будьте бдительны: ссылки ведут как на фотографии, так и на видео.
Отъезд был тяжким — в связи с проблемами на работе в субботу утром пришлось заехать в офис и просидеть там до половины девятого утра (изначально старт планировался на шесть утра). С Ромкой мы встретились за МКАДом только в пол одиннадцатого, чем он был немного недоволен. Но дорога нам благоволила, и мы к вечеру уже были на запланированной точке — в Дивногорье. С трудом найдя место для лагеря, т.к. место оказалось неожиданно популярным среди пеших туристов, мы при приготовили ужин и вскорости легли спать. Наутро полные желания сходить на экскурсию по Дивногорью, мы быстро позавтракали, свернули лагерь и двинули в путь. Но не тут то было — не успев съехать с поляны, Ромка радостно сообщил нам, что на ровном месте пробил радиатор (вентилятор соскочил с муфты и крутанулся по трубкам радиатора). Был проведён экспресс-анализ ситуации и выработано стратегическое решение — я везу Олю в музей, Ромка снимает радиатор, я возвращаюсь за ним и везу его запаивать в ближайший город, если не удастся, то возвращаюсь в Воронеж (140 км) и покупаю новый (что тоже было призрачно, т.к. дело было в воскресенье). Не буду утомлять рассказом, как я искал, где запаять радиатор, но в итоге он был запаян, Оля забрана из музея, и где-то ближе к пяти вечера мы стартанули в сторону юга. Изначально у нас не было надежды успеть за остаток дня доехать до следующей запланированной точки маршрута, но добравшись к полуночи до Ростова-на-Дону, мы решили совершить подвиг и добить оставшиеся 180 км. В итоге в пол третьего ночи мы уже стучались в гостиницу в Выселках. Спустя десять минут нам открыли и любезно пустили переночевать.
Утро было прекрасным: мы дали себе возможность поспать, собрались и выехали к конечной точке нашего маршрута — Майкопу. Долетели быстро, в Майкопе Ромку остановили за то, что он вместо 40 км/ч ехал 50. Отделался воспитательной беседой. Закупили на рынке овощей и фруктов, сняли в банкомате денег и двинули в горы — переносить в городе температуру под 40° очень тяжело.
Знакомство с горами мы начали с Хаджохской Теснины (пос. Каменномостский). Это очень живописное место, где река Белая попадает в узкую расщелину и, бурля, несется сквозь неё метров 300-400. Вдоль стен расщелины сделаны металлические мостки и галереи, по которым можно пройти в разные стороны и полюбоваться красотами. Там же организован микрозоопарк, где интерес представлял только бурый медведь, игравший в своём загоне. Он был такой милый, что очень хотелось его погладить. Но, когда он начал играть полуметровым в окружности бревном так, как мы играем карандашом, желание резко куда-то улетучилось.
Нагулявшись, мы отправились вселяться в лагерь. Лагерь представлял из себя деревянные избушки, в которых из удобств наличествовала только кровать с матрасом. Но в нем была отличная сауна, в которую мы ходили через день и более-менее цивильный туалет. А больше нам и не надо было.
Следующий день мы решили посвятить день прогулке по плато Лаго-Наки. Но перед этим мы заскочили в пещеры Нежная и Азишская. Удивительно — всего несколько метров под землей, а в любое время года ровно +5°C. Плато Лаго-Наки является частью заповедника, поэтому на машине можно подъехать только к самому краю плато, а дальше надо идти пешком. Этим мы и занялись, решив прогуляться до видневшейся вдалеке реки, которую мы с помощью карты определили как Курджипс. Издалека плато кажется ровным альпийским лугом. На самом деле это трава по колено, местами со всякими колючками и бурьяном. Так что идти оказалось не так просто, как думалось. Но хорошая погода позволяла не обращать на эти мелочи большого внимания. Тем более, что мы добрались до снежников и поиграли, будучи в шортах, в снежки. Добравшись до реки, мы увидели чуть выше по течению водопад. Я решил до него дойти, Оля пошла со мной, а Ромка остался. Раз дошли до водопада, надо в нем купаться, но ужас — вода ледяная, ноги сводит, всё остальное тело обжигает брызгами, залезть в него глубже так и не хватило сил. Солнце начинало клониться к горизонту, пора было возвращаться домой.
Проснувшись и позавтракав, мы отправились кататься вдоль реки Сахрай. Она привлекательна своими живописными водопадами. К моему удивлению, вода в ней была совсем не как в Курджипсе, а очень даже теплая. Конечно же я полез в неё купаться, как только я нашел тихую запруду. Купаться в таких запрудах очень приятно, главное опасаться места слива, т.к. течение очень быстро набирает силу и может утащить вниз — костей после этого не соберешь.
Далее наш путь лежал к Партизанской поляне. Описание обещало шикарное горное озеро, в котором должны были отражаться вертикальные утесы плато Лаго-Наки. Дорога представляла собой лесовозную колею в глине, перемешанной с камнями. Осложнялось это тем, что у нас не было точных координат поляны, а описание пути было мутным как кисель. Ехавшие навстречу лесовозы, увидев мою машину, крутили пальцем у виска и уверяли, что мы туда не проедем. Но мы проехали. Справедливости ради стоит сказать, что последний километр мы прошли пешком, но было это связано только с тем, что у нас в этот вечер была заказана баня. Если бы мы застряли, то не успели бы вовремя, а по условию деньги бы при этом не вернули. Поэтому мы решили не рисковать, тем более, что Оля уже ныла, что ей надоело весь день трястись в машине, и что она хочет погулять ножками. На деле горное озеро оказалось банальной запрудой, к тому же достаточно грязной. Но ненапряжное преодоление бездорожья скрасило эти эмоции.
Возвращаясь домой, мы остановились купить мёда и узнали, что пасечник помимо продажи меда предлагает конные прогулки. Уговорив Ромку, мы тут же записались на прогулку на следующее утро. Началась прогулка с недоразумения — мне подсунули кобылу, у которой в загоне остался жеребенок. Когда мы стали удаляться от стоянки, жеребенок стал неистово ржать, моя кобыла сделалась неуправляемой и пыталась рвануть обратно. Пришлось хозяину взять её под уздцы и завести за пригорок. Только тогда она стала опять вменяемой. Хозяин оказался молодцом — он не только прокатил нас по красивым местам, но и продемонстрировал базовые навыки езды на лошади: спуск со склона, взбирание на склон, управление. В какой-то момент я понял, как правильно ехать рысью, и стало намного удобнее. Я даже немного прокатился галопом — метров 100, не больше. Это очень страшно не умеючи, поэтому я быстренько затормозил свою кобылу.
Жара была нестерпимой, поэтому посредине поездки мы дали лошадям передохнуть, а сами устроили импровизированное купание в реке Белой. Купаться в таком виде речки очень забавно — просто ложишься на дно и с трудом погружаешь попу под воду.
В итоге прокатались мы три с половиной часа, хотя рассчитывали на два. Поездка имела два негативных последствия. Первое, не очень важное, заключалось в том, что мы все устали больше, чем если бы прошли этот маршрут пешком, а у Оли с Ромой нестерпимо болели попы. Дело в том, что мне единственному досталось мягкое казачье седло, а у них они были спортивные и кавалеристские. А вот второе нам аукнулось месячными мучениями, хотя тогда мы абсолютно не придали этому значения. Оля, из-за своих недостаточно длинных брюк, натерла об лошадь ногу в районе лодыжки. Но тогда это выглядело просто как безобидные ссадины на коже...
Черт нас дернул запланировать посещение Свято Михайловского монастыря после прогулки верхом. Ведь монастырь и купальня находятся на склоне горы, а с вершины открываются шикарные виды. Ромка поначалу вообще хотел остаться внизу, но всё же мужественно полез с нами наверх. Но посередине пути он заявил, что знает короткую дорогу, и полез вертикально вверх по склону. Мы с Олей пошли дальше по тропинке и вскоре оказались около купели. Безуспешно прождав Ромку минут 10, мы предположили, что он промахнулся и попал прямиком на вершину. Взобравшись туда, мы не обнаружили Ромки, но застали батюшку, который разговорился с нами и предложил прогуляться до раскопок, которые начались на соседней вершине буквально два дня назад. Мы посетовали, что потеряли товарища, на что он заявил, что был тут один, вылез голый из кустов, спросил, где купель, и молча удалился обратно в кусты. «Это наш!» — радостно воскликнули мы, и, поблагодарив батюшку, отправились всё ж посмотреть на раскопки.
Там мы застали тощего студента-практиканта, в одиночку орудовавшего лопатой. Как вскоре выяснилось, его товарищи разбежались по домам, не выдержав сурового быта. В занимательной беседе с ним пролетел целый час, спохватившись, мы побежали обратно к Ромке вниз, попутно всё-таки искупавшись в купели.
По дороге из монастыря мы потратили час на поиски красивых заводей на реке Мишоко, но, укатавшись по пыльным дорогам, не нашли ничего достойного (опять нас обмануло описание). Сил готовить уже не было, поэтому решили ужинать в кафе. Ромка даже успел уснуть, пока нам готовили еду.
За ужином мы сказали Ромке, что как-то странно побывать в Адыгее и не посмотреть на дольмены (он их видел в предыдущую поездку), в итоге мы договорились, что он утром поваляется в кровати, а мы быстро смотаемся до Гузерипля и обратно, в котором находится самый легко доступный дольмен.
Утром так и сделали. Посмотрев на дольмен, мы заглянули в местный краеведческий музей и поехали обратно, т.к. решили, раз уж почти по пути, залезть на Казачий камень – была вероятность, что мы сюда уже не вернемся. Мы торопились, потому что в этот день мы меняли место нашего базирования – выдвигались в Гуамку.
Доехать до Гуамки можно двумя путями – или по равнинам практически через Майкоп, или через два перевала практически напрямую (насколько это возможно в горах). Конечно мы выбрали второй путь – так красочнее и намного короче. Спуск в первую долину на Мезмай представляет собой прямую дорогу (в смысле, что не серпантин) с перепадом высот практически в 1000 метров. Уклон в среднем 15-20°, а иногда достигает и всех 30°, при этом сама дорога практически везде представляет собой монолитный камень. Весной и осенью, когда мокро и скользко, ехать по ней, наверно, весьма интересно. После Мезмая дорога уже становится обычным гравийным серпантином, а дальше и вовсе начинается асфальт.
Вселившись в отель (надо заметить, что при отсутствии кондиционеров, стоит он дороже, чем четырех-звездочный отель с шикарным питанием, в котором мы жили на Кипре), мы отправились осматривать Гуамское ущелье. Ощущения от посещения этого ущелья сильно отличаются от всех остальных гор, которые мы там видели. Ущелье очень узкое, с почти вертикальными очень высокими горами по бокам, по дну ущелья течет бурный Курджипс (в самом узком месте не более 2 метров в ширину), а с одной стороны на узком уступе проложена узкоколейка. Еще недавно она была заброшена из-за сошедшего в конце ущелья селя, но сейчас её уже практически восстановили – мы дошли до этого места. На обратном пути я не выдержал, и опять искупался. В этом месте Курджипс был уже достаточно теплым, чтобы получать от этого удовольствие.
Следующее утро преподнесло сюрприз — шёл дождь и было около 12°. Нас это не порадовало: у нас по плану была попытка заехать на самую высокую доступную для автомобилей точку горы Пшехо-Су. Но мы решили не отступать, поехали. В определенный момент дорога стала портиться, глина, которая в сухую погоду была как камень, в дождь была очень похожа на хорошо разжеванную жвачку — липла огромными комами к колесам и ногам и никак не хотела отдираться. Даже ромкины непревзойденные Трахусы еле с ней справлялись. Цепи меня выручали, но, как обычно, до очередной ошибки пилота. И вот я сижу в луже липкой жижи, передо мной острый булыжник, сзади накопан вал глины выше бампера. Ромку удалось убедить лебедить меня назад, вытащились ценой помятого бампера и выгнутой буксировочной проушины. Решили ехать назад и искать другую дорогу. В итоге она оказалась отличным грейдером для легковушек. Но дальше нас опять подвела неточность описания. Вскоре дорога кончилась и началось месиво, проехав в одиночку на уазике ещё с пол километра, мы поняли, что это нечто всё равно идет не туда, и решили вернуться. Пшехо-Су нам не покорилась.
Уже потом, вернувшись в Москву и загрузив трек в Google Earth я увидел, где мы проскочили поворот. А через неделю в Интернете появились подробные карты этих мест, там тоже присутствовал этот поворот. Было очень обидно...
В этот вечер мы расстались с Ромкой — его срочно вызвали в Питер. Проводив его взглядом до горизонта (который в горах очень близок) мы стали думать, как нам быть дальше. Решили не рисковать и двинуть обратно на хорошо нам известную базу, в округе было ещё, что посмотреть. Когда мы добрались до Мезмая, Солнце ушло за горы, последний 10-ти километровый подъем мы преодолевали в темноте. Хочу сказать, что ощущения были малоприятными. Одно дело видеть перед собой толстую задницу Патриота, а другое дело лезть в 20-ти градусный каменный подъем в полном одиночестве. Дело тут не в боязни бандитов с ружьями или подвывающих где-то в лесу волков, а в боязни отказа какой-нибудь из электронных систем, которой напичкана Навара (неприятный прецедент уже был однажды). Потому как электроннику на склоне горы не починишь, и никакой эвакуатор, кроме вертолёта, в это место не доберётся. Поэтому ползли мы наверх очень медленно, каждый раз вздрагивая, когда днище цепляло за невидимый в темноте камень. Именно тогда меня Оля неожиданно спросила: "Сколько стоит отлифтовать Навару?" Люблю я свою жену!
Ту ночь мы переночевали в палатке — все домики были заняты, освободиться должны были только утром. А утром, несмотря на продолжавшийся "холод", решили ещё раз прогуляться по плато Лаго-Наки, только в этот раз по Каменному морю к обрыву, смотрящему на Партизанскую поляну. Прогулка получилась экстремальной: 13°, дождь кончился, но трава по-прежнему мокрая, а она по колено. По Каменному морю идти невозможно, т.к. в этой самой траве разбросаны вертикальные камни немногим ниже этой травы. Мы шли и матерились, матерились и шли: нас толкало дело принципа — надо было дойти до обрыва. И мы дошли, и не пожалели об этом — настолько поразительный открылся оттуда вид. Жалко только, что мы немного сбились с пути и не дошли до самой верхней точки: не было уже ни сил ни времени — Солнце клонилось к горизонту, а нам предстоял ещё обратный путь.
Экстремальничать надоело, последний день в Адыгее мы решили потратить на легкую прогулку — пеший маршрут по водопадам реки Руфабко. Маршрут является облагороженным и популярен среди туристов. Надо сказать, их обилие нас не радовало, но это не помешало нам полюбоваться водопадами. Отдельно надо упомянуть фотографию водопада Сердце Руфабко. Дело в том, что мы забыли взять с в отпуск объектив с зумом — в нашем распоряжении был только "полтинник". А камень, символизирующий сердце, находится слишком близко к тропе, и в объектив не помещался даже частично. Я решил делать матрицу, расчитывая склеить всё потом в Фотошопе воедино. И всё бы ничего, но водопад находится прямо посередине маршрута, толпы туристов останавливаются около него отдохнуть, пофотографироваться и покурить. Только я начинал фотографировать, как очередная группа вылезала из-за камня. Приходилось останавливаться, чтобы потом начать всё заново — ведь всю серию надо делать за один заход и очень быстро, т.к. освещенность меняется постоянно и значительно. В итоге мы потратили на этот "кадр" 40 минут, а склеен он из шестнадцати (16) фотографий.
После этого мы отправились смотреть на амониты — это такие гигантские улитки, отпечатавшиеся в камне. На подделку было не похоже, но настораживало то, что они так любезно расположились около самой дороги.
Возвращаясь обратно в лагерь, я решил заехать на мойку — негоже ехать на море всему облепленному глиной. Думал, это займёт минут 20. В итоге потратили 2,5 часа. Но по-порядку... Мойка недавно открылась, и хозяин наверно поэтому требовал высокого качества помыва автомобилей и собственноручно проводил проверку качества. Но мылись там местные волги с двумя пылинками на кузове, а тут я — весь в белом, тьфу, в коричневой глине. Бедный мойщик ползал под днищем почти два часа, но так и не добился, чтобы оттуда перестали падать шматки глины. Он, бедный, пальцами выковыривал глину из полостей бампера, по три раза отдраивал колесные ниши. К концу второго часа, когда они, наконец, плюнули на днище, и стаи мыть верх, а также стекла и панель изнутри, я уже с ужасом думал, во сколько мне обойдется эта мойка. Хозяин нас даже напоил чаем с печеньем из фарфоровой посуды. Забирая машину я спросил: "сколько с меня?" Он долго-долго извинялся, что процесс мойки оказался сложным и продолжительным, и в итоге сказал: "350 рублей". Я выпал в осадок...
Все эти дни олина нога не только не заживала, но становилась всё хуже и хуже. Вместо точечных гнойничков рана представляла собой единый нарыв, а мы ещё по полной тупости продолжали ходить в сауну. Мы были в панике — ехать ли на море, или уже пора двигать в Москву на встречу с хирургами. Но медсестра в лагере уверила нас, что соленая вода пойдет только на пользу (действительно так) и дала какую-то волшебную мазь, "которая всё вылечит за два дня" (нисколько не помогла).
Утром погода исправилась, стало опять тепло, но нам пора было прощаться с Адыгеей и выдвигаться в сторону Черного моря. Ехали мы через перевал, ведущий в Туапсе, машин было не очень много, и к обеду мы были уже в городе. Сняли деньги, купили перевязочных средств и отправились искать место проживания. Решили сразу поехать наверх по побережью, чтобы быть ближе к дороге домой через Джубгу. Увиденное на побережье нас шокировало — толпы народа, хуже чем в Москве в час пик, люди лежат даже на бетонных переходах над дорогой, от обилия Камазов дышать нечем, вокруг гам от обилия торговцев. Я даже запаниковал и предложил Оле вернуться в тихую и покойную Адыгею. Но хорошо, что Ромка перед отъездом посоветовал нам одну турбазу в укромном месте, правда был он там около 7 лет назад, её могло уже и не быть, или там мог быть какой-нибудь отель с неподъёмными ценами. Но я всё-таки принял волевое решение ехать туда — турбаза называлась "Ленинградец", и это внушало какую-то уверенность. Оказалось, что она есть, открыта и работает, и находится рядом с известной завсегдаям Черного моря скалой Парусная (мы то были на Черном море первый раз в жизни, и ни о чем таком не знали). Цены оказались вполне приемемыми, к счастью были места, и мы с облегчением поселились на турбазе на три дня. Условия проживания были, наверно, даже похуже, чем в лагере в Адыгее, но за очень смешные деньги там было вполне сностное трехразовое питание — всё-таки хотелось уже отдохнуть от походного быта и окунуться в прелесть пребывания на море.
Благодаря своей отдаленности от шоссе и населенных пунктов, место действительно оказалось нелюдным. То есть в пиковые часы, конечно, пляж был забит, но не смертельно, после обеда многие расходились, а вечером было вообще практически пусто. А на второй день мы вообще обнаружили, что, если пройти по пляжу пол километра, то оказываешься наедине с природой, и можно отдаться приятной неге купания голышом.
В вечер третьего дня пора было отправляться в Ростов-на-Дону, так как на утро я был записан на очередное ТО (ещё в Москве понял, что не уложусь в километраж, и записался заранее). По дороге в Ростов видели две ужасные аварии, отстояли из-за одной из них в часовой пробке, но всё равно в час ночи уже вселились в гостиницу и отправились отмываться в долгожданный душ.
ТО (причем малое) делали целых четыре часа, хоть я и объяснил им, что мне ещё надо в этот день доехать до Москвы. Из Ростова-на-Дону выбрались только в два часа дня, проползли три часа в четырехкилометровой пробке за Камазом (ненавижу — с горки 40 км/ч, в горку вообще 15, и хрен обгонишь). Но потом выбрались на стратегический простор, около 22 часов были в Воронеже, решили доехать до Тулы — там мы знаем отличную гостиницу. Но, добравшись до Тулы ближе к двум ночи, я подумал, что Москва уже близко, что останавливаться уже нету смысла, и сделал марш-бросок до Москвы. В пол-пятого утра мы уже зарулили на стоянку перед домом. В итоге я провёл 15 часов за рулем, всего с тремя остановками — две заправки и один поход в кустики. Такое маньячное дальнобойство у меня было впервые, что удивительно, кроме убийственного желания спать особой усталости в конце я не чуствовал. Всё-таки АКПП и круиз-контроль в таких поездках сильно помогает.
В итоге за весь отпуск мы накрутили 4847.1 км и, что интересно, всё время заправлялись на Лукойле и ни разу не были остановленны гаишниками. Машина максимально залезала на 1900 м, мы — на 2050 м.
